Тот Новый Год поначалу не обещал никаких подстав. Встретить его мы решили в Шиловке, что под Нижним Тагилом.

Дом с печкой, баня и кубометры неубранного снега в качестве средства от неконтролируемых выбросов энергии — замечательный вариант для компании из десятка молодых активных туристов. Руководила безобразием Аня, по совместительству являвшаяся дочерью хозяина сего жилища, использующегося в качестве дачи.

Большая часть приглашённых перебазировалась на место ещё тридцатого числа, остальные же собирались присоединиться на следующий день. Я оказалась в группе первопроходцев, у которых к обычной предновогодней суете добавились уборка снега, подготовка бани и прочие околодеревенские хлопоты. Баня, кстати, составляла основную часть вечерней культурной программы. Точнее, должна была составлять, если бы не...

Вопль «Горим!» резко добавил той программе насыщенности, разом поставив крест на её культурности. Кричал Димон, успевший почти дойти до бани. Мы как раз условно дружно и в меру неторопливо начали перемещаться в сторону оной, с целью продолжить вполне заслуженный отдых.

Неторопливость резко улетучилась, прихватив с собой предчувствие скорого расслабона. Антон, идущий вторым, в один прыжок взлетел на чердак. Я поскакала обратно в дом — обрадовать Аню и добыть какие-нибудь ёмкости для воды. Отрубили электричество в бане и включили скважину, столь удачно починенную днём. Передав частичку своей радости пожарным, рванули помогать парням.

Пока они шебуршали на чердаке, мы в пять комплектов рук таскали им вёдра с водой. Разобравшись с верхней частью безобразия, Димон с Антоном переместились внутрь. Смутно вспоминается, что и я там была — девчонки тоже начали тушить огонь напрямую, без посредников, отбирающих вёдра с водой. Аня успевала ещё и за состоянием шаставших в пекло следить, периодически выпинывая на свежий воздух увлекшихся сверх меры.

К приёзду профессионалов пожаротушения часть из нас выглядела попарившимися в баньке прямо в одежде, зато огонь признаков жизни не подавал. Пожарные результат одобрили, попутно выдав пачку люлей за пожароопасную конструкцию. Вдохновив нас байкой о тушении газопровода в новогоднюю ночь, они уехали.

А мы остались с невеселыми мыслями. Как сообщить человеку, совсем недавно отремонтировавшему баню, что оной резко поплохело? Сильнее всего не повезло паре брёвен, с которых, видимо, и начался пожар. По стене огонь ушёл на чердак, где радостно обнаружил слой опилок, прикидывающихся изолятором. По пути он успел закусить участком потолка и основательно закоптить верхнюю часть помещения. Собственно, на слишком маленькое расстояние между печкой и стенкой а также на пресловутые опилки и ругались пожарники. Мы же основным косяком сегодняшнего дня считали чересчур затянувшуюся растопку бани.

Понуро сидя за столом, мы молча переваривали ситуацию, пока не прозвучало чьё-то: «А давайте восстановим». Судя по скорости утверждения сей идеи, все только её и ждали.

Итак, тридцать первого декабря в восемь утра свежесформированная бригада строителей пробудилась с целью приступить к работе. Не то чтобы нам прямо так нетерпелось, просто ещё вчера осознали мы, что в полдень лесопилка вымрет, и придётся нам ещё и бобров где-нибудь нанимать. За вагонкой уехали Аня с Димой. Лера с Таней остались по дому шебуршать — сам Новый Год-то никто не отменял.

Юля на чердак ушла — там тихо и безобидно тлели мокрые опилки, требовавшие выселения. Мы с Антоном, вооружившись двумя топорами, стамеской и молотком, пошли чистить от угля уцелевшие брёвна. Остальные инструменты пообещали привезти парни, собирающиеся приехать днём. Поначалу были у нас сомнения: рассказывать ли им про несколько изменившуюся культурную программу — вдруг передумают участвовать в празднестве, — но вариант с добычей инструментов у Аниного отца выглядел ещё более рискованным.

Через часок активных ковыряний мы с Антоном внезапно осознали, что вон те ошмётки утеплителя — это стекловата. К тому моменту выглядели мы как черти в разгар рабочего дня, и сама угольная пыль, активно летавшая вокруг, нас не особо смущала. Однако перспектива надышаться стекловатой чем-то нам не приглянулась.

Завалившись в дом, мы обрадовали сим открытием девчонок, оставшихся на хозяйстве. Те намёк поняли и организовали бесперебойное производство марлевых повязок из подручных материалов. Бесперебойное — потому, что отмирали такие штуки весьма быстро. Была у нас надежда, что вместе с расширенным набором инструментов приедут и готовые варианты тех самых повязок, но что-то не срослось. Кажется, тридцать первого декабря есть с этим некоторые проблемы.
Помимо вагонки и утеплителя (порекомендованного пожарными взамен опилок) появились у нас несколько дрелей, пара электрорубанков, шлифмашинка и болгарка. Дрели с помощью насадок превратились в инструменты для точечной шлифовки.

К середине дня в бане стало людно. Несколько парней приводили в порядок чердак, остальные же жужжали внизу, счищая гарь. Самыми козырными поверхностями оказались потолок и стенка над полоком в парилке, ибо там можно было работать лёжа. Поначалу сей участок кто-то себе в единоличное пользование отхватил, но остальные бонус того места просекли, и стали использовать его как возможность отдохнуть. Лёжа водить по близкому потолку шлифмашинкой всяко приятнее, чем ворчащую дрель над головой держать, постоянно задирая голову и отплёвываясь от летящей угольной пыли. С такого, впрочем, тоже можно было переключиться — обрабатывая стены. В общем, местами менялись мы нередко. И инструментами. И было у нас шумно и весело.

Сам праздник я не помню. Видимо, он посмотрел на нас и решил, что нечего ему тут делать. А ведь в тот вечер даже фейерверк какой-то был. Под вопли «только не в баню!», естественно. Некоторые по этому случаю аж умылись и сменили рабочие ватники на относительно приличную одежду. И застолье какое-то наверняка было. Но оно потеряло статус главного события этих нескольких дней. А вместо него... «Ну что, Равшаны и Джамшуты? Нас ждут великие дела!» — прозвучало новогодним утром. В честь праздника рабочий день начался аж в десять. Умеем мы отдыхать всё-таки.

Программа очередного дня отдыха разнообразием не блистала, мало отличаясь от вчерашней. Да и не отделю я в памяти этапы работ друг от друга. Быть может, чердак перестилали уже в новом году. А ещё ведь была подготовка вагонки. И размышления о судьбе наиболее пострадавших брёвен. В них-то мы в результате и упёрлись. В размышления, не в брёвна. С близостью печки к деревянной стене надо было что-то делать, и тут уж хозяин требовался. А коль стенки основной нет (она вроде и есть, но непонятно во что превратится), то и облицовывать нечего.

Второго января баня ощутимо посветлела, приблизившись к своему же состоянию трёхдневной давности. Тёмные прожилки смотрелись даже в тему. В предбаннике кучковались доски, уже готовые к употреблению в качестве облицовки. Быть может, всё это время мы не стены и потолки от гари чистили — совесть свою. Ибо ей тоже несколько полегчало. Да и хозяин, спустя несколько дней познакомившийся с результатами трудов наших (всех, включая перетапливание бани), не грозился нас больше на пушечный выстрел сюда не подпускать. Даже в гости пригласил.

Внешние следы столь необычного празднования смылись быстро. Ещё с неделю мы сморкались чёрным, прикидываясь шахтёрами. Но вариант «каждый год мы с друзьями...» чем-то нам не приглянулся.

Впрочем, спустя полтора года сей опыт пригодился вновь. Не поджигания, я имею в виду. С тем на сей раз и без нас справились. Про методы ускоренного расселения старых домов в центре города, думаю, все наслышаны. И вот, очередной помешавший застройщиками дом оказался для нас, туристов УрГУ, знаковым местом.

Мы собирались там на праздники и после тренировок, перед походами или соревнованиями. Тактику, знаете ли, весьма продуктивно можно обсуждать в бане, каковая там тоже имелась. Хозяин сего жилища этот бедлам терпел и нередко даже возглавлял. Он, кстати, был и среди участников восстановления бани тагильской. И там тоже успел лишь на второй этап, приехав уже к потушенной и в меру закопчённой бане. Дому же его повезло ещё меньше — у оного выгорело крыльцо и перекосился угол.

На сей раз бригада прибыла расширенным составом: за два июльских выходных на стройке побывало человек тридцать. Кто-то приезжал больше как моральная поддержка, а кто-то и ночевал здесь же. Кто-то все выходные чистил и белил стены, а кто-то, заглянув всего на пару часов, успел помочь поднять и укрепить покосившийся угол. Кто-то красил крышу, не забыв продумать и организовать грамотную страховку (али мы не туристы?). Кто-то же на кухне, расположившейся за баней, решал важнейшую задачу: чем и как накормить всю эту ораву.

Словом, работы хватало. Передав пламенный привет тагильской стройке, я отхватила уже знакомые по прошлым приключениям инструменты и с видом тёртого калача заняла особо закопчёный угол, примыкавший к полностью уничтоженному крыльцу.

Впрочем, на сей раз вариантов развлечений было намного больше, и второй день я провела за побелкой внешней стены. Видимо, для разнообразия цветов — добавила белых пятен к вчерашней черноте. Ещё одной разновидностью украшения была зелёная краска для крыши. Таковым, правда, щеголяли исключительно парни.

Для всех желающих смыть следы трудов дневных работала всё та же баня. От пожара она пострадала, разве что, косвенно, когда тряслась от набега разноцветных работников. Впрочем, к этому ей было не привыкать: с тренировок мы тоже не особо чистыми возвращались.

Даже еда с того мероприятия запомнилась: нажористая солянка в компании шашлыков. Приготовленных на мангале, некогда обитавшем на Центральном рынке. К ней прилагалась легзинка в исполнении парней, стажировавшихся в сём деле на Кавказе.

За размещение на ночь никто заранее не беспокоился. Да и лишним это было бы, ибо у половины заехавших на огонёк (точнее, на последствия оного) то спальник находился, то палатка. Туристы... Уже и не вспомнить, у кого мы взяли вторую палатку, но оказалась она с сюрпризом. В виде лишней дуги, лежащей вместе с остальными. Но мы же знаем, что такие палатки ставятся на две одинаковых дуги и ещё одну покороче.

Полуночные упражнения в элементарной комбинаторике нам совершенно не удались: все пары дуг неизменно оказывались разной длины. А спать-то хотелось. В какой-то момент мы окончательно уверились в том, что всё это — происки врагов. Объявив первую попавшуюся пару искомой, мы популярно объяснили дугам, что они отныне равновеликие, и поставили палатку на них. Не глядя, дабы не расстраиваться.

Разбудил нас громовой смех парней, любующихся сим творением. Выглядело оно, надо признать, донельзя нелепо. Мы и сами украдкой хихикали, вслух возмущаясь, что особо умные могли бы и ночью помочь. В звании блондинок-то нас они шустро повысили — сразу на пару прядей. А вот кто дуги подменил, так и осталось неизвестным.

Прошло несколько лет. Восстановленная баня — героиня первой истории — и поныне регулярно фигурирует в хрониках нашего клуба. Всякий раз с оговоркой: «только чтобы не как тогда!».

Посвежевший дом простоял ещё с год. Сейчас на его месте внушительных размеров многоквартирник. История выселения, в сущности банальная, обернулась для хозяина едва ли не максимально возможной пользой. Даже баня в целости и сохранности переместилась на другой участок. Не в первый раз в истории оной, между прочим. Ну а байки о тех «трудовых подвигах», как видите, живы до сих пор.